Покуда «первое Я» слишком глупо или слишком чванливо, чтобы признать таланты «второго Я», нам трудно будет достичь подлинного доверия к себе. Если «первое Я» не доверяет «второму Я», то это ведет к неувязке, которую называют «чрезмерное усердие» или «чрезмерные самопоучения». В первом случае мы заставляем одновременно работать слишком много мускулов, во втором мы обречены на рассеянность и неспособность сосредоточиться. Таким образом, новый порядок отношений, который мы строим внутри себя, должен основываться на принципе «верь себе».
Что означает принцип «верь себе» в условиях теннисного корта? Это вовсе не призыв к позитивной самооценке, скажем, к уверенности, что вы блестяще отразите каждую подачу. Применительно к теннису вера в свое тело означает, что вы готовы доверить своему телу право самостоятельно бить по мячу. Ключевым словом здесь будет доверить. Вы верите в могущество вашего тела и его мозга, и вы доверяете ему право самостоятельно махать ракеткой. «Первое Я» стоит в сторонке. Однако сказать это гораздо проще, чем сделать.
В каком-то смысле отношения между «первым Я» и «вторым Я» аналогичны отношениям между родителями и детьми. Некоторые родители с трудом выносят, что их дети чем-то занимаются самостоятельно, — они уверены, что только им, родителям, ведомо, что и как надо делать. А вот родители, которые любят своих детей и доверяют им, позволяют им действовать самостоятельно, даже если это чревато ошибками, поскольку такие родители убеждены, что и ошибки пойдут их детям на пользу.
Позволить чему-либо случиться — это не значит организовать так, чтобы оно случилось. Это никак не связано с усердием, с попыткой контролировать все свои движения. Это все в духе «первого Я», которое всегда старается взять ситуацию под контроль, поскольку не доверяет
«второму Я». Это заблуждение порождает напряженность мускулов, зажатость поз и движений, желваки на скулах и зубовный скрежет. А результат — летящие мимо мячи и вообще сплошные огорчения.
Бывает порой, что, когда мы шуткуем и дурачимся, у нас вдруг возникает доверие к собственному телу. Разум нашего «эго» допускает такие вольности, поскольку считает, что в данном случае не происходит ничего важного и ему можно на минутку расслабиться. Однако стоит только начаться серьезной игре, и посмотрите, как верховодить начинает
«первое Я». Запахло жареным, и оно уже сомневается, сможет ли «второе Я» справиться со своей задачей. И чем серьезнее ситуация, тем настойчивее «первое Я» постарается руководить вашими движениями, — вот именно в таких ситуациях и начинается «зажим». И вряд ли результаты такого поведения нас обрадуют.
Посмотрим внимательнее, как формируется и нарастает «зажим», поскольку такое случается с любым спортсменом в любом виде спорта. Из анатомии мы знаем, что мускул — это двухпозиционный биомеханический элемент. Иначе говоря, любой взятый отдельно мускул может быть либо расслаблен, либо напряжен. Частично напряженная мышца — это такая же чушь, как частично включенный тумблер. Разница в ощущениях, когда мы свободно держим ракетку или когда она сильно зажата, — это разница не в силе напряжения мышц, а просто в количестве напряженных волокон. Сколько мышц потребуется, для того чтобы отбить хорошую подачу? Какие мышцы? Никому не ведомо. Но если наш
сознательный разум полагает, что ему известен ответ на этот вопрос, и постарается управлять этими мышцами, он неизбежно прихватит и те мышцы, которые ему совсем не нужны. Когда в дело идет больше мышц, чем необходимо, мы не только тратим лишнюю энергию. Определенные напряженные мускулы входят в противоречие с некоторыми другими мышцами, которым в данный момент необходимо расслабиться. Разум считает, что для хорошего удара лучше использовать как можно больше мышц, и включает в работу мускулы плеча, предплечья, запястья и даже лица. Разумеется, все это усердие только ослабляет удар.
Если у вас сейчас есть под рукой ракетка, попробуйте проделать такой эксперимент. (Если ракетки нет, возьмите любой другой подходящий предмет, а если нет вообще ничего, манипулируйте пустой рукой.) Напрягите мускулы запястья и посмотрите, как быстро вам удастся ухватить вашу ракетку. Потом расслабьте мускулы запястья и снова посмотрите, как быстро срабатывает захват. Разумеется, расслабленное запястье оказывается более гибким. Во время подачи сила удара определяется, по крайней мере хотя бы отчасти, именно гибкостью запястья. Если вы осознанно и целенаправленно постараетесь ударить посильнее, вы, скорее всего, чрезмерно напряжете мускулы запястья — в результате движение станет медленнее, а удар, само собой разумеется, слабее. Более того, движения при таком ударе получатся скованными, и вам будет намного труднее сохранять равновесие. Вот так ваше «первое Я» путается под ногами у вашего мудрого тела. (Думаю, вы понимаете, что такая скованная подача никак не удовлетворит и самого подающего. Соответственно, при следующей подаче он будет стараться еще усерднее, напряжет еще больше мускулов, будет все больше огорчаться и скоро вконец вымотается — к этому я добавлю еще и то, что при таком поведении растет риск специфического заболевания, называемого «локоть теннисиста».)
Как здорово, что большая часть детишек успевает научиться ходить еще до того, как им это объяснят родители. А ведь дети не только отлично учатся ходить — они быстро вырабатывают доверие к тому процессу естественного обучения, который развертывается в глубинах их сознания. Мать с любовным интересом смотрит на усилия своего ребенка, и если она достаточно мудра, то старается в них не вмешиваться. Если бы тренер смотрел на своих учеников так, как мы смотрим на детей, которые учатся ходить, тренировки были бы намного успешнее и радостнее. Вот ребенок спотыкается и падает, но ведь мать не казнит его за то, что он так неуклюж. Она вообще не видит в этом падении ничего плохого — она просто отмечает этот факт и, может быть, жестом или словом ободряет своего ребенка. Итак, когда ребенок учится ходить, ему не мешают сетования по поводу неуклюжести или бестолковости.
Так почему бы начинающему игроку не относиться к своему удару слева так, как любящая мать относится к своему дитяти? Фокус здесь совсем не в том, чтобы идентифицироваться со своими действиями. Если вы будете смотреть на неправильно поставленный удар как на воплощение того, что вы есть на самом деле, вам не избежать глубоких разочарований. Слава богу, вы и ваш удар слева — совсем не одно и то же, как не одно и то же мать и ее дитя. Если мать будет отождествлять себя с каждым падением ее ребенка, а каждый его успех считать поводом для личной гордости, ее самоощущение будет таким же неустойчивым, как и походка ее малыша. Равновесия она достигнет лишь тогда, когда поймет, что ребенок — это не она. На ребенка естественно смотреть с любовью и вниманием — но только как на отдельное, самостоятельное существо.
Именно такое отстраненное внимание требуется вам для естественного развития ваших теннисных способностей. Помните, что вы и ваша теннисная игра — не одно и то же. Вы — это даже не ваше тело. Доверьте вашему телу самообучение и игру точно так, как вы доверили бы другому человеку какую-нибудь работу, и вы увидите — очень скоро успехи вашего тела превзойдут все ожидания. Пусть цветок растет сам.
Не принимайте на веру то, что я сейчас рассказал, — лучше попробуйте эту теорию на зуб. В оставшейся части этой главы я предложу несколько экспериментов, которые позволят вам на собственном опыте почувствовать различие между тем, как заставляют себя что-то делать, и тем, как оно происходит самопроизвольно. Предлагаю вам придумать и собственные эксперименты, которые позволят понять, насколько вы сами склонны себе доверять — как в легкомысленной ситуации, так и под давлением серьезных обстоятельств.
Далее: Пусть будет как будет
